Магия отступника - Страница 229

229

И все же я не чувствовал закономерного удовлетворения. Во мне по-прежнему зияла пустота, и по ночам я спрашивал себя, не оттого ли это, что мальчик-солдат забрал какую-то важную часть меня, или дело в моей собственной поверхностности? Я еще основательнее погрузился в работу, чиня и подновляя маленький домик, который мы снимали, пока даже его владелец не заметил, что перестает его узнавать.

Несколько раз Эмзил напоминала мне, что я обещал написать Эпини. Я отвечал ей, что в Глухомани нет своей почты или курьерской службы, а у меня не водится ни перьев, ни чернил. Но однажды, ближе к концу лета, она вдруг объявила, что я и так уже тянул слишком долго и с моей стороны жестоко держать кузину и сестру в неведении. Кроме того, ей хотелось побывать в городке побольше, чтобы купить там необходимые вещи, которых не найти в маленькой лавчонке Глухомани. Так что мы посадили детей в подлатанную повозку, впрягли в нее нашу клячу и отправились в Менди.

Это была крупная крепость, раза в три больше Геттиса. Ее окружал небольшой процветающий городок с прямыми улочками, чистенькими домиками и суетливым населением. Я без труда нашел лавку с писчими принадлежностями и купил там бумагу, чернила и перо. Я сочинил письма для Эпини и Ярил, извинившись за задержку и за краткость изложения последних новостей. Кроме того, я попросил каждую из них написать другой — на случай, если одно из моих посланий не дойдет по назначению. Я уплатил значительную сумму за каждое письмо и сообщил владельцу лавки, что через месяц вернусь проверить, не доставлен ли ответ.

— Скорее всего, он прибудет раньше, юноша, — заверил меня он. — У нас теперь прекрасное сообщение с Излучиной Франнера, оттуда регулярно приходит доставка.

Покончив с этим делом, я вернулся к своей семье. Эмзил говорила, что собирается зайти в большой магазин тканей, который мы видели по пути. Там я и нашел ее, с Диа на руках, отчаянно торгующейся с изнемогшим продавцом. Она покупала ткань и прочие мелочи, которых было не достать в Глухомани.

Когда она заметила, что я наблюдаю за ней, это, казалось, придало ей сил, и вскоре несчастный торговец был вынужден уступить. Затем она забрала Кару, преданно уставившуюся на прилавок с леденцами, и объявила, что готова возвращаться домой.

— А где Сем? — спросил я.

— О, он увидел смену караула и, конечно же, не смог оторваться. Не сомневаюсь, что он все еще там.

Я забрал у Эмзил тяжелую корзинку, и она взяла меня под руку. Диа держалась за ее свободную ладонь, а Кара, чуть приотстав, двинулась следом, когда мы все вместе зашагали к повозке.

— Знаешь, в городе всего две портновские мастерские, и одна из них так дорого берет, что только офицерские жены могут позволить себе ее услуги, — вполголоса рассказывала мне Эмзил. — Я зашла во вторую. Швы у ее хозяина неплохие, но он совершенно не разбирается в покроях и цветах. Представь себе желтое платье с красными манжетами и воротничком! И он вывесил его в витрине! Невар, если мы подкопим еще немного и переедем сюда, а Кара еще чуть-чуть поработает над вышивкой, мы сможем неплохо здесь устроиться. Действительно неплохо.

Я едва слышал слова Эмзил. По улице мимо нас верховой отряд каваллы возвращался в крепость с какого-то задания. Я повернулся, провожая их взглядом. Лица солдат были обветренны, форма их пропылилась, но они держались, как подобает отряду каваллы, а их горделивые скакуны, несмотря на усталость, высоко поднимали головы и сохраняли строй. Над головами воинов бились цвета их отряда — небольшой флажок, развеваемый ветром во время езды. Я смотрел на мою детскую мечту, воплотившуюся в жизнь. Отряд вел молодой лейтенант, сразу за ним держался коренастый сержант с длинными усами и пронзительным прищуром. Последним — с ними и все же сам по себе — ехал разведчик. Мое сердце дрогнуло, когда я узнал его. Лицо его постарело на десять лет по сравнению с тем, каким я его видел вместе с дочерью в Излучине Франнера. Проезжая мимо, он посмотрел в нашу сторону. Должно быть, я слишком пристально на него уставился, поскольку он кивнул мне и коснулся шляпы, глядя на Эмзил, прежде чем двинулся дальше следом за отрядом. Мое сердце словно дернуло крюком, когда они проехали мимо. Если бы не мои странные судьба и везение, я мог бы быть рядом с ними.

— Взгляни-ка на Сема, — тихо шепнула мне Эмзил.

Я проследил за ее взглядом и увидел мальчика, застывшего в благоговении на обочине дороги. Он смотрел на проезжающие мимо войска. Его лицо сияло, а рот был слегка приоткрыт. Последний ряд всадников заулыбался при виде мальчишеского восхищения, а ближайший к нему солдат козырнул ему, и Сем подпрыгнул от восторга.

— Он выглядит в точности как ты, — заметила Эмзил, вернув меня с небес на землю.

— Кто? Тот солдат?

— Нет. Сем. Смотрит на них так, словно его сердце готово выпрыгнуть и побежать следом. — Она тихонько вздохнула. — Тебе стоит разнообразить истории, которые ты ему рассказываешь, Невар. Или как-то объяснить, что только сын солдата может стать солдатом.

— Это не всегда верно — возразил я, вспомнив сержанта Дюрила. — Один из лучших солдат, которых я когда-либо знал, на самом деле был сыном сапожника.

— Ты сам сын военного, — мягко проговорила Эмзил.

— А теперь работаю на скотовода, — спокойно ответил я.

— Но тебе не следует этим заниматься, — заметила она.

Я фыркнул и пожал плечами, а Эмзил крепче сжала мою руку.

— Думаешь, я никогда не слышала, как Эпини и Спинк говорили о тебе и твоих мечтах о карьере военного? Они часто обсуждали, как хорошо было бы, если бы ты вернулся в Геттис, очистил свое имя и служил вместе со Спинком. Кажется, они не могли себе представить, что ты станешь кем-то, кроме офицера каваллы.

229